Горе ты мое горькое!
Догорающей зорькою
Мне рисуешь кручинушку,
Слишком рано - сединушку.
Грех ты мой непрощаемый,
От смертей охраняемый
Зеркалами разбитыми
Да глазами умытыми!
Гений мой неприкаянный,
На безумья окраине
Безнадежно томящийся
Да безбожно крестящийся!
Знай: за реками-горами,
За лесными узорами
Где-то смерть наша кроется,
В ожиданьи покоится.
Нам в конце предназначена
После жизни растраченной.
Но она за околицей
Повенчала нас кольцами.
Сохрани же мой камушек
По дорога сквозь кладбище.
Помни девку пропащую,
Струны ветра держащую.
Сбережет птица-совушка
Твою буйну головушку,
И у камня дорожного
Ты прочтешь невозможное.
Помни голос простуженный
Твоей ряженой-суженной!
Не забудь слово верное,
Знай и благо, и скверное.
Мука ты моя сладкая,
Тебе буду загадкою,
Ты мне - ранней сединушкой,
Мое горе-кручинушка...
Догорающей зорькою
Мне рисуешь кручинушку,
Слишком рано - сединушку.
Грех ты мой непрощаемый,
От смертей охраняемый
Зеркалами разбитыми
Да глазами умытыми!
Гений мой неприкаянный,
На безумья окраине
Безнадежно томящийся
Да безбожно крестящийся!
Знай: за реками-горами,
За лесными узорами
Где-то смерть наша кроется,
В ожиданьи покоится.
Нам в конце предназначена
После жизни растраченной.
Но она за околицей
Повенчала нас кольцами.
Сохрани же мой камушек
По дорога сквозь кладбище.
Помни девку пропащую,
Струны ветра держащую.
Сбережет птица-совушка
Твою буйну головушку,
И у камня дорожного
Ты прочтешь невозможное.
Помни голос простуженный
Твоей ряженой-суженной!
Не забудь слово верное,
Знай и благо, и скверное.
Мука ты моя сладкая,
Тебе буду загадкою,
Ты мне - ранней сединушкой,
Мое горе-кручинушка...